Россия вступила в последнюю фазу эпидемии ВИЧ
Журналист, директор фонда СПИД.ЦЕНТР Антон Красовский прокомментировал ситуацию с ВИЧ и статистикой в России.
– Вадим Валентинович Покровский, как и я, последние полгода говорит о том, что Россия находится на стадии перехода в генерализованную стадию. В реальности Россия уже перешла, надо признать это. Понятное дело, что заявление Вадима Валентиновича ни на что не повлияет, как обычно, потому что параллельно этому проходит конференция Росздравнадзора, где уже сказано, что мы практически всё победили, уже остановили эпидемию среди наркопотребителей, уже повысили охват и качество лечения, и вообще уже отрапортовались. В то же самое время в Калининграде люди, живущих с ВИЧ, выходят на пикеты и забастовки по поводу того, что им отказывают в лечении. В Москве отказывают в лечении абсолютно всем, кто не имеет постоянную прописку. Людям вместо одной таблетки в день дают по шесть таблеток в день двумя приёмами, потому что импортозамещение так работает.
– По словам Покровского, концентрированная эпидемия в России наблюдается в двух уязвимых группах населения?
– Концентрированная стадия эпидемии всегда находится внутри каких-то уязвимых групп. В России уязвимые группы – это потребители внутривенных наркотиков и гомосексуалы. И внутри этих уязвимых групп, действительно, уровень эпидемии, процент поражённости гораздо выше, чем в общей популяции. Например, в гомосексуальном сообществе, ведущем активную половую жизнь, то есть от 18 до 40 лет – это сейчас где-то в районе 20%. В районе 15% – среди всех потребителей инъекционных наркотиков. Вообще любая эпидемия всегда переходит из концентрированной фазы в генерализованную, а в концентрированной фазе она находится в этих уязвимых группах, во всём мире так, здесь нет никакого российского ноу-хау.
– По данным Покровского, в 15 регионах нашей страны более 1% беременных женщин инфицированы ВИЧ.
– Есть два признака, по которым ВОЗ признаёт переход из концентрированной в генерализованную стадию. Этот документ от 2000 года. Первый признак – это переход из концентрированной группы в общую популяцию, что в России уже давно случилось. Второе – это устойчивое наличие одного процента беременных женщин. Беременных – это не значит рожающих, а вообще забеременевших, они могут делать аборты. В России действительно есть этот устойчивый один процент или больше беременных женщин с ВИЧ. Причём есть не то что в неблагополучных регионах. Такая статистика и в самых благополучных регионах, и даже в Подмосковье в прошлом году натурально один процент от всех рожениц были роженицы с ВИЧ. А тех, кто делал аборт, я думаю, больше. По Москве, я уверен, их больше.
А в регионах с особой поражённостью, в районе Екатеринбурга, Иркутска, Кемерова и Челябинска – мы по вот этим двум признакам методички ВОЗ уже в генерализованной стадии. Важно понять, что генерализованная стадия – это последняя стадия, крайняя стадия эпидемии.
Вот, например, Алексей Мазус, главный врач МГЦ СПИД, всё время рассказывает о том, как ужасно в США, как СПИД бушует в Нью-Йорке и Сан-Франциско, а на самом деле, с точки зрения общей популяции, в Америке сейчас живёт один миллион двести человек с ВИЧ. Это 0,3% от общей популяции, и вся она как раз сконцентрирована внутри особо уязвимых групп, там как раз это в основном гомосексуалы. И там эпидемия не перешла в генерализованную стадию, хотя могла.
Эпидемиологические власти США и политики взяли эпидемию под контроль. В России эту эпидемию не только не взяли под контроль, но по-прежнему делают всё для того, чтобы эпидемия развивалась, крепла дальше. В России не борются с эпидемией никаким образом. Раз в год фотографируются с хештегами, причём происходит это только последний год, а до этого даже не фотографировались, до этого люди даже сниматься отказывались. Вот сейчас все звёзды начали сниматься с хештегами, потому что им звонят из приёмной Светланы Медведевой и просят об этом. А так никто вообще не хотел с этим ассоциироваться даже и близко, потому что поддержать инвалида, умирающего ребёнка или даже старичка какого-нибудь – это о`кей, а вот спидозника –в России такого не было никогда. Спасибо Светлане Медведевой, что она появилась, начала этим заниматься, действительно эти люди начали хоть как-то шевелиться.
Но всё равно, это шевеление чисто в публичном пространстве. В реальном пространстве ничего не происходит. Хвастаются, как они провели акцию в день борьбы со СПИДом, сделали 28 фотографий в инстаграме. И шлют эти фотографии из своего инстаграма, их подшивают в общий большой инстаграм и гордятся этим –вот так страна борется с эпидемией, а при этом три миллиона наркопотребителей сидят без заместительной терапии, потому что в России она запрещена.
– Покровский отмечает, что корень проблемы лежит в 90-х годах?
– Тут я не совсем согласен с Вадимом Валентиновичем, хватит винить во всем 90-е. Реальный взрыв эпидемии, когда от ста выявленных случаев выявились первые десять тысяч в РФ – это был 99-й год. Россия на целый эпидемиологический сегмент отстаёт от США, где реальная, серьёзная эпидемия началась в 85-86 годах. Россия на целый цикл, на 12 лет, отстаёт. У нас эти 12 лет были форой, когда мы реально могли увидеть эпидемию и начать её останавливать. Вот когда эпидемию надо было останавливать. Тогда был единственный способ остановить эпидемию – впустить сюда все международные организации, давать всем таблетки (а тогда было очень немного людей), договариваться с Глобальным фондом о помощи, а самое главное – разрешать заместительную терапию, то есть реально бороться с наркотиками, реально бороться с наркопотреблением, декриминализировать наркопотребление, бороться с героином любыми способами. А в России не боролись с героином любыми способами, и героин проник вглубь России. В России ни тогда ничего не делалось, ни сейчас ничего не делается. Бесконечно рапортуют о том, как отлично они повысили охват лечения и тестирования, что, конечно, полный бред. При этом на самом деле главная проблема по–прежнему – это заместительная терапия и отсутствие её в России.
Россия – одна из двух стран, в которых заместительная терапия запрещена, Россия и Туркмения, больше нет таких стран в мире. Две страны, где она запрещена, повсеместно. В России нет никаких эпидемиологических властей. Российские эпидемиологические власти абсолютно подконтрольны какому-нибудь мелкому менту, мелкому прокурору, мелкому начальнику СК, и они ничего не будут делать против них. Местные медицинские и санитарные власти – это просто обслуга чьих-то коммерческих или финансовых интересов.
Люди, которые должны заниматься служением обществу, просто сидят и подписывают бумажки, в которых ничего не понимают. Поэтому в России 1 миллион 87 тысяч официально больных на 30 сентября, заявляет Покровский.
Причем официально Минздрав не признаёт его данные. Это тоже смешно: он сотрудник Роспотребнадзора, Роспотребнадзор является частью Минздрава, это вроде как совместное хозяйствование, а при этом они не могут договориться даже о статистике. О чём можно говорить, какую эпидемию они собираются останавливать?
Подробную информацию о том, как помочь людям с ВИЧ, можно узнать на сайте СПИД.Центр
Фонд помощи людям, живущим с ВИЧ «СПИД.ЦЕНТР»
