Скальпель для коррупции
Эта статья по итогам пресс-конференции в ЦДЖ с участием бывшего главврача МГОБ №62, заслуженного врача РФ, профессора А.Н. Махсона должна была выйти в №8 нашей газеты, она уже была сверстана в полосе, когда сверху постучали.
Не по поводу этой статьи. По поводу другой — в предыдущем номере, другого автора. В ней оказалась фраза (выделена желтым в скане полосы), которой не должно было быть. Фраза-провокация, фраза-подстава, которую может себе позволить блогер в своем блоге, и не может – СМИ, дала удобный повод кое-кому потребовать удаления этой статьи хотя бы с сайта издания (в тираж она уже вышла и разошлась по подписчикам), под страхом судебного иска о клевете.
Оргвыводы, как водится, были сделаны с запасом: решено было на всякий случай не публиковать и мою статью, чтобы не нервировать кое-кого …
Так что свой текст я публикую в своем личном блоге.
Союз журналистов России 2 марта провел в Центральном доме журналиста экспертно-общественное обсуждение проблем российской онкологии с участием авторитетных онкологов. От революционных достижений мировой и отечественной онкологии, дающих надежду на жизнь больных самым грозным и загадочным недугом, разговор быстро перешел к сдерживающим факторам. Одним из которых, как известно, является нехватка лекарств для лечения онкозаболеваний, низкая доступность новейших препаратов.
Ничего личного
Одной из причин дефицита, по мнению бывшего главного врача Московской городской онкологической больницы № 62 Анатолия Махсона, является порочная система централизованных медицинских госзакупок в Москве, заказчиком которых является Департамент здравоохранения. Для бюджетных медучреждений, входящих в структуру ДЗМ, департамент закупает необходимое централизовано, при этом запросы ЛПУ удовлетворяются не всегда в полном объеме, так как денег в московском бюджете не хватает. В то же время, как видно из сведений о проведенных аукционах по заказу ДЗМ, препараты часто закупаются бюджетом по максимально возможным ценам, либо с незначительной скидкой. Почему это происходит? Профессор Махсон посвятил механике московских госзакупок на рынке ЛП не одно свое выступление в СМИ, сравнивая закупочные цены департамента с реальными рыночными ценами, по которым администрация 62-й больницы закупала те же препараты самостоятельно, пользуясь автономным статусом.
А. Махсон не в первый раз подчеркивает: конфликт, разразившийся вокруг госзакупок ЛП в Москве, не является его личным конфликтом с вице-мэром Москвы Леонидом Печатниковым.
Принято думать, что в Москве онкобольные полностью обеспечены лекарствами, но бывший главный онколог Москвы Махсон утверждает, что это не так: все началось с того, что в конце 2015 года ДЗМ без согласования с больницей подрезал заявку от МГОБ № 62, поданную для централизованной закупки препаратов на следующий год, удалив из нее целый ряд жизненноважных препаратов. Потому, что денег не хватает. Но Махсон на примере возглавляемой им больницы попытался доказать, что денег могло бы и хватить, если бы начальная цена аукциона (НМЦК) устанавливалась не по максимальной регистрационной цене. Собственно, так и было, когда он, будучи главным онкологом Москвы (2011-2015 гг.) мог влиять на закупки для московской онкологии.
«В 2014 году цены на лекарства формировались на основе коммерческих предложений от разных фирм, — пояснил Анатолий Махсон. — Мы собирали предложения, брали минимальную цену и она становилась стартовой для аукциона. Так было с 2012 по 2015 год — в тот период закупки больницы по ценам практически не отличались от централизованных. Иногда больница покупала дороже. В 2016 году изменился принцип формирования цены: стартовую цену стали брать по регистрационной – то есть, максимально возможной». После этого цены на закупаемые ДЗМ лекарства выросли в 5-11 раз.
Когда главному врачу стало ясно, что сохранить прежний уровень помощи больным в сложившихся условиях его учреждение не сможет, он решил уйти. О чем в конце прошлого года уведомил свое начальство в правительстве Москвы. При этом попросил назначить нового главврача из сотрудников больницы и, в соответствии с законом, отдать больнице деньги на централизованные закупки, как это было до 2015 года. Вместо этого больницу перевели из автономного статуса в бюджетный.
Денег должно хватать
Председатель Исполнительного комитета МОД «Движение против рака» и член общественного совета при Минздраве Николай Дронов не согласен с тем, что в московском бюджете не хватает денег. Причину дефектуры он видит в плохой организации лекарственного обеспечения онкобольных. «Деньги есть. В этом году на онкопрепараты выделено 8 млрд рублей. Это приличная сумма, чтобы обеспечить хотя бы всех особо нуждающихся больных» — прокомментировал он ФВ. Он рассказал, что в 2016 году было получено 15 жалоб от московских онкологических больных на отсутствие ЛП, подчеркнув при этом, что данные эти далеко не полные, ведь немалая часть больных жалобам предпочитает покупать лекарства за свои деньги.
Из предоставленных Headway Consult данных видно, что затраты ДЗМ на централизованную закупку лекарств за последний год снизились в стоимостном выражении на 20% , но выросли в натуральном на 22%. Возможно, вследствие того, что на 11% увеличилась доля затрат на дженерики, которая с 2014 по 2017 год выросла почти в пять раз, с 10% до 47%. Впрочем, аналитики отмечают, что данные эти сами по себе не говорят об эффективности закупочной деятельности, т.к. требуют сопоставления с реальной потребностью и соответствующими ей конкретными препаратами.
Молчание департамента
«Сегодня в Москве сформирована самая коррумпированная централизованная система закупок, — считает Анатолий Махсон. — Излишняя централизация убивает рынок». Он также пояснил, что теоретически любая больница в системе ДЗМ может на собственные средства закупать необходимое самостоятельно. Но технически без разрешения департамента через ЕАИСТ, объявить заявку она не может.
В противовес высказываниям Махсона в прессе время от времени появляются публикации, ссылающиеся на результаты проверки больницы департаментом здравоохранения, проведенной после смены ее руководства. «Независимая газета», «Росбалт» намекают: «Проведенная в стенах лечебного учреждения инспекция выявила ряд новых серьезных нарушений, что не сулит ничего хорошего виновным».
Как рассказал Анатолий Махсон, 3 февраля администрация больницы ответила на все замечания акта проверки и до сих пор не получила никакой официальной реакции кроме странных публикаций в духе «сам такой».
Версия «Махсона отстранили от кормушки, вот он и бесится» преподносится на удивление в топорной форме, вызывающей недоверие у людей, знакомых с темой – с фактическими ошибками (в одной из публикаций упоминается несуществующий сын А. Махсона), без ссылок на источник (который напрашивается сам собой, а именно – ДЗМ), без единой цитаты и даже без авторства.
По заявлению, направленному А. Махсоном в декабре 2016 г. в ФСБ и Следственный комитет с просьбой проверить закупочную деятельность ДЗМ, проводится проверка московской полицией, но об этом известно немного: «Недели три назад меня вызывали в ГУВД Москвы, побеседовали, документы я передал, а что там дальше – не знаю» — пояснил он.
Кроме этого Анатолий Махсон попытался оспорить в суде свое увольнение, полагая, что оно было сделано с нарушением порядка расторжения договора: уведомление о прекращении трудовых отношений работодатель прислал ему не за три дня до истечения срочного контракта, а на три недели позже, что автоматически сделало его бессрочным. Доктор пытался его оспорить, но Красногорский горсуд его иск не удовлетворил. Впрочем, продолжать работу в должности главврача он и не намерен, но все равно собирается подать апелляцию на решение суда первой инстанции.
«Даже если я выиграю суд, то главным врачом не буду, — ранее сообщил он ФВ. — Если борьба по наведению порядка в системе Московских централизованных закупок завершится наведением в них законности и порядка и Каннер (Дмитрий Каннер, новый главврач МГОБ № 62 – прим. авт.) останется главным врачом, я, наверное, соглашусь на должность президента больницы, как он мне предложил».
МГОБ № 62 — самая крупная онкологическая больница Москвы, в прошлом году в стационаре пролечилось 16 тыс. пациентов, 10 тысяч в дневных стационарах. Как утверждают работающие в ней специалисты, бывающие в зарубежных командировках, их медучреждение ничем не хуже европейских, а по некоторым, в том числе техническим параметрам, даже превосходит их.
Источник в ЖЖ: chalova-e
