Нас больше, чем кажется
По просьбе БГ юристы, врачи, учителя, бизнесмены и другие сведущие люди формулируют неотложные требования к власти
Я работаю в центральной районной больнице маленького города, поэтому мое видение может отличаться от видения врачей, работающих в крупных специализированных центрах.
Проблем очень много, но главная заключается в том, что врач несвободен ни в профессиональном плане, ни в хозяйственном. Представьте себе, что вам нужно построить дом, но при этом вы не можете сами выбрать строителя, а строитель не может строить так, как считает нужным, и даже не имеет права сказать вам об этом. Такова сегодня ситуация в медицине, и низкие зарплаты, которые принято считать корнем зла, — лишь результат этого устройства, поскольку тупому исполнителю тупых приказов незачем платить высокую зарплату, он только возомнит себя свободным художником и начнет нарушать приказы и строить по правилам строительной науки.
Врач не обладает профессиональной автономией. На его профессиональные решения влияет администрация лечебного учреждения, приказы и инструкции министерства, эксперты страховых компаний. Чем дальше от первичного здравоохранения оказывается врач, тем меньше на него оказывается давление. В результате происходит отбор: молодые врачи стремятся работать в больших клиниках и в специализированных отделениях, а в поликлиниках и обычных больницах остаются неудачники.
Врач поликлиники или отделения должен думать о выполнении плана, соблюдении стандартов лечения, экономии лекарственных средств и соблюдении тысячи писаных и неписаных правил и инструкций. Все это ведет к припискам, формализму и лжи, не всегда в интересах больного. Яркой иллюстрацией может служить недавнее интервью министра Голиковой «Русскому репортеру», в котором она прямым текстом сказала, что если в больнице нет нужного лекарства, врач не должен говорить об этому больному. Стало нормой удерживать больного в отделении, чтобы выполнить нормативный срок госпитализации, даже если больному это не нужно. В противном случае страховая компания наложит на лечебное учреждение штраф, и достанется за это врачу. Постоянная угроза наказания за всякое осложнение привела к утрате культуры обсуждения врачебных ошибок. Из-за страха испортить статистику отказывают в госпитализации тяжелым больным, не проводят операции, если они чреваты неблагоприятным исходом. Врачи пытаются бороться с этой системой, но многие сдаются. Многие врачи уходят из медицины из-за невозможности работать в соответствии с профессиональными стандартами.
Что делать? Отменить большую часть приказов и инструкций, многие из которых были приняты еще в СССР, запретить чиновникам и страховым компаниям вмешиваться в профессиональные решения врача, прекратить наказания за плохую статистику и невыполнение плана.
Может показаться, что это приведет к расцвету шарлатанства и снижению качества помощи, но, к сожалению, существующие законы не мешают плохим врачам работать плохо, если они хорошо пишут. Тогда как работать профессионально с каждым годом становится все труднее, а многие шарлатанские по меркам мировой медицины методы лечения внедряются принудительно с самого верха.
Для того чтобы врач был независим профессионально, он должен иметь хозяйственную независимость, в том числе сам определять, сколько стоят его услуги. Сейчас стоимость этих услуг определяет страховая компания и региональное министерство, врачебное сообщество принимает лишь формальное участие. Единственный выход — свобода частной практики, в том числе с арендой площадей и оборудования в лечебных учреждениях. Сейчас эта свобода декларирована, но на самом деле ее нет. Бюрократические препоны делают частную практику, особенно в малых городах, почти невозможной. Это, по-видимому, не следствие общей забюрократизированности, а продуманная политика, поскольку только благодаря несвободе удается удержать врачей на нищенской зарплате в государственных поликлиниках и больницах. В результате врачи вынуждены либо играть по навязанным правилам, либо искать себе применение подальше от первичного здравоохранения. В результате в наибольшем загоне оказывается основополагающая медицинская специальность — врача-терапевта.
Что делать? Максимально упростить частную врачебную практику. Достаточным основанием для частной практики должно быть медицинское образование и фонендоскоп. Государство не должно платить врачу зарплату, оно должно помогать больному оплачивать услуги понравившегося ему врача. Можно подумать, что с помощью крепостного права, а иначе это не назовешь, государство заботится о доступности медицинской помощи, но в результате качественная медицинская помощь все равно оказывается платной или вовсе недоступной, а то, что происходит во многих поликлиниках и больницах, напоминает медицинскую помощь лишь по форме.
Можно говорить еще о многом: о крайне низком качестве дипломного и последипломного образования, о недостаточной квалификации врачей, об отсутствии влиятельных профессиональных ассоциаций, о недоступности сложной экстренной помощи, об ужасном формализме, из-за которого умирающие больные не могут получить обезболивание, а жизненно важная операция откладывается из-за неправильно оформленной справки, об отсутствии в стране простых, но очень нужных лекарств, о масштабных, дорогостоящих, но совершенно бессмысленных национальных проектах. Но решение всех этих проблем невозможно, пока в центре медицины не окажется врач — свободный профессионал, принимающий решения, исходя из своего разумения и интересов больного.
Артемий Охотин,
заведующий терапевтическим отделением Тарусской центральной больницы
